Ежемесячная газета Черкасского областного благотворительного

еврейского фонда „Турбота поколінь – Хэсэд Дорот” Издается с декабря 2000 года.

Нисан/Ияр 5776 май 2016

Этот многоликий праздник Шавуот И вот мы у цели! Пройден путь длинной в семь недель, который казался нам таким долгим, и вот мы стоим у подножия горы Синай, с трепетом и надеждой ожидая Дарования Торы. Путь из Египта закон-чился здесь, в Синайской пустыне, исход из рабства привёл к истинной свободе – обладанию Торой. Праздник Шавуот называют ещё „Ацерет”, т.е. торжественное „собрание”, которое завершает семь дней пасхальной недели, подобно тому, как Шмини Ацерет завершает празднование Суккот. Название праздника „шавуот” – „недели”, связано с отсчетом семи недель (49 дней) от второго дня праздника Песах. На пятидесятый день наступает праздник Шавуот, причём в древности, во времена Храма, этот день мог выпадать на 5, 6 или 7 Сивана, в зависимости от количества дней в месяцах Ни-сан и Ияр. Существует и другое объяснение этого названия – производное от слова „швуот” – „клятвы”. Вс-вышний поклялся, что не оставит заботой свой народ и не „променяет” его ни на какой другой, а еврей-ский народ дал ответную клятву – быть верным своему Небесному Отцу, хранить и соблюдать его Тору. Центральным событием праздника является Синайское откровение. Этому соответствует одно из названий праздника: „зман матан Торатэйну” – „время дарования Торы”. Но не только. Праздник Шавуот называют также „хаг ха-бикурим” – „праздником первых плодов”, т.е. плодов нового урожая, которые евреи должны были приносить в Храм начиная с праздника Шавуот. К „первинкам” от-носятся те виды плодов, которыми благословенна Земля Израиля: виноград, инжир, финики, маслины, гранат, а также пшеница и ячмень. С урожаем связано ещё одно название: „хаг ха-кацир” – „время жат-вы пшеницы”. Именно к этому времени (начало израильского лета) поспевает урожай пшеницы. Из муки первого обмолота пекли две халы, которые и отдавали в качестве подношения в Храм. Кстати, все ос-новные события книги „Рут”, которую читают во время праздника, происходят во время жатвы пшеницы. Символичен сам переход от сбора ячменя в Песах, который главным образом шёл на корм скоту, к сбору пшеницы в Шавуот, из которой, как известно, выпекают хлеб – „человеческую” пищу. За этот пе-риод в 49 дней мы стараемся „вырасти” духовно, исправляя в себе животные черты и склонности, чтобы пройти путь от скотской психологии египетского раба до самоощущения истинно „свободного” человека, способного достойно принять Учение из рук Творца и служить ему! Шавуот – праздник седмиц (хаг гашавуот), названный так потому, что он празднуется к концу семи не-дель „с того времени, как появляется серп на жатве”. Этот второй по величию после Песаха праздник, ох-ватывающий далью тысячелетия, имеет и другое название: „Пятидесятница”. Русское название „Пятиде-сятница” произошло от того, что этот праздник приходится на пятидесятый день после первого дня Песах. Шавуот относится к числу трёх паломнических праздников (шалош регалим), о соблюдении которых бы-

В преддверии 71-ой годовщины Дня Победы участники „Молодёж-ного клуба” Черкасского благотворительного фонда „Хэсэд Дорот” выступили с инициативой поздравить подопечных Хэсэда – ветера-нов Второй мировой войны – с праздником. Эту инициативу поддер-жали участники „Волонтёрского центра”, работающего при благотво-рительном фонде. Шестого мая 2016 года в помещении общинных программ Хэсэда со-брались участники „Молодёжного клуба” и представители „Волонтёр-ского центра”. Волонтёры рассказали молодому поколению о прошед-шей войне, о том, что победа в войне с нацистской Германией обеспе-чила жизнь последующим поколениям не только евреев, но и миллио-нам людей других национальностей. А после этой беседы ребята зво-нили домой ветеранам и поздравляли их с Днём Победы. Девятого мая представители „Молодёжного клуба” и „Волонтёрского центра”, совместно с сотрудниками общинных программ Хэсэда, посе-тили на дому ветеранов, которые в силу своего здоровья уже не могут выходить из дому, вручили им цветы и поздравили их с Днём Победы. Цветы также были возложены к мемориальной доске Праведнице народов мира Александре Шулежко и к мемориальному комплексу „Холм Славы”. 22 мая 2016 года у евреев Умани был праздник – праздник еврей-ской песни. Этот подарок уманским евреям преподнесли творческие коллективы Черкасской еврейской общины. В прошлом году женская вокальная студия „Нешама” отметила своё пятнадцатилетие. Для творческого коллектива 15 лет – срок немалый. За это время в коллективе сменилось три поколения участниц, и сего-дня на одной сцене поют мамы и дочки. Вокальная студия „Нешама” принимает активное участие во всех праздничных мероприятиях городской еврейской общины, приезжает с концертами в еврейские общины городов Черкасской области, активно участвует в городских мероприятиях. В течение ряда лет женская во-

ло указано сынам Израилевым ещё тогда, когда они странствовали в Синайской пустыне после исхода из Египта. Об этих трёх праздниках (Песах, Шавуот и Сукот) так сказано в Торе: „Три раза в году пусть являются все мужчины твои перед лицом Господа Б-га твоего на месте, которое Он изберёт: в праздник мацот – опресноков, в праздник Шавуот – седмиц и в праздник Суккот – кущей”. Так как счёт 49 дней, отделяющих этот праздник от дня „снопа возношения” (омер), начинается со второго дня Песаха, с 16 Нисана, то датой праздника Шавуот является 6 Сивана. Позже высчитали, что день Синайского Откровения был 6 Сивана; поэтому Шавуот получил характер праздника Откровения и стал называться „праздником дарования Торы” (хаг матан Тора). Как и другие праздники, Шавуот празднуется в Израиле один день, а в диаспоре – два дня. Начиная с этого праздника, при приношениях в Храме разрешалось употреблять пшеницу нового урожая. Приноше-ние в Храм новых плодов – первинок – также начиналось со дня праздника Шавуот. Оттого он и называет-ся праздником первинок – (хаг габикурим). Стоит отметить, что приношение первинок в Иерусалимский Храм сопровождалось большой торжественной церемонией – народным шествием. Всё это описано под-робно и красочно в талмудической литературе. Но в этот же самый месяц Сиван, третий месяц после ис-

хода сынов Израилевых из Египта, имело место ве-личайшее событие в истории еврейского народа. В шестой день месяца народ, стоявший у подножия горы, услышал с вершины Синая Десять Заповедей, и в этом Откровении Б-жьем даны были народу на-шему указания и уставы, составляющие Тору. И осо-бенно понятно, что после разрушения Иерусалимско-го Храма, когда „праздник жатвы”, „праздник перви-нок” потерял своё актуальное значение, праздник Шавуот отмечается как праздник дарования Торы. И так гласит молитва в день этого праздника: „И дал Ты нам, Господь, Б-г наш, по любви, установленные дни для веселья, праздники и времена для радости, и день праздника этого Шавуот, время дарования То-

ры нашей, священное собрание в память Исхода из Египта”. В синагогах читают в этот день Десять Заповедей. А до этого читают „Книгу Рут”. Есть два объяснения, почему в Шавуот читают „Книгу Рут”. Первое – события, описанные в этой книге, произошли „в дни жатвы”, а второе – по преданию в день Шавуот скончался царь Давид. В конце „Книги Рут” дана родословная царя Давида, по которой Рут, моавитянка, принявшая еврейство, была прапрабабушкой царя Давида. Праздник Шавуот определён в Торе как „Праздник первых плодов труда твоего”. Проявляясь в радости самого естественного в мире творчества, праздник Шавуот – это песнь труду и творчеству народа на лоне чистой природы своей родной земли. Уже то, что не названа точная дата этого праздника, а сказано о нём лишь как о последней стадии трудового периода, начинающейся с того дня, „когда появляется серп на жатве”, подводит нас к первооснове характера и сущности этого святого праздника в это время года. Весь он черпает своё значение из земли и природы и не подчинён другим факторам. Его цель – возве-личить заурядные на первый взгляд факторы до цельной гармонии жизни, до зримого сияния духовной святости мира, в котором каждое обличье жизни, каждый звук являются единым, восторженным эхом Творцу Превечному. И не случайно именно этот день определён как день получения нашей Торы, день вручения нам незыблемых основ нашего духовного развития, святости нашей жизни, неприкосновенности нашей семьи, труда, имущества. Правда, в Торе мы не находим прямого намека на великую связь, существующую между получением Торы и праздником жатвы, праздником первых плодов, но не случайно именно этот день избран как день получе-ния Торы, ибо предки наши, выслушав из уст Моше содержание предложенного им союза с Творцом Пре-вечным, радостно и сознательно воскликнули: „Мы будем творить, делать и слушаться!” [т.е. верить]. Именно этот праздник, который олицетворяет страду и естественный труд солнечных дней между праздниками Песах и Шавуот, именно он, и только он, достоин того, чтобы нести с собой радость полу-чения Торы, когда в мир дела была введена в действие духовная сила, обогащающая наше сознание проникновением в повседневные дела будней. ВВ ээттоомм ггооддуу ппрраазздднниикк ШШааввууоотт ммыы ооттммееччааеемм 1122 ии 1133 ииююнняя.. ХХаагг ссааммээаахх ШШааввууоотт!!

кальная студия „Нешама” представляет еврейскую общину на город-ском празднике „День семьи”. По приглашению городской мэрии ан-самбль принимал участие в конкурсе-фестивале „Мамина колискова”. Не обходится без выступления наших девушек и областной фести-валь национальных общин области „Едина родина”. В репертуаре студии „Нешама” более 60 песен на русском и иди-ше, украинском и иврите. Вместе с взрослыми в концерте приняли участие и дети – солисты вокального ансамбля „Ницаним” и ансамбля скрипачей „Фиделе” Со-ня Шпаненко, Изабель Стоецкая, Илона Левит, Соня Белаковская, Катя Гусева, Вероника Жовтая и Стелла Лепихова, которые порадо-вали зрителя своими песнями и игрой на скрипке. Привёл в восторг зрителей акробатический танец „Фламинго” в исполнении Стеллы. Порадовало своим выступлением уманчан и семейное трио Жовтых. „Одна из главных задач нашей студии – это пропаганда еврейской культуры через песню”, – говорит руководитель студии „Нешама” Азария Медведва. Пожелаем же нашим прекрасным артистам даль-нейших творческих успехов и благодарного зрителя. Мазл Тов!

Двадцать пятого мая 2016 года состоялся традиционный выпуск-ной бал в детском еврейском саду „Прахим”. В шестнадцатый раз наши „прахимчики” покидают любимый детский сад. В шестнадцатый раз мы провожаем детей в школу. В этом году выпускниками стали Саша Володарская, Рита Бойко, Соня Каган, Саша Марченко, Настя Охмак и Миша Цырульников. Прощаясь с выпускниками-детсадовцами, мы не прощаемся с детьми. Детские программы Хэсэда и воскресная еврейская школа ждут вас, ребята! Успехов вам в дальнейшей учёбе! Мазл Тов!

29 мая 2016 года в помещении клубных программ Черкасского обла-стного благотворительного еврейского фонда „Хэсэд Дорот” состоя-лась встреча, посвящённая 68-ой годовщине Независимости Государ-ства Израиль. Тема встречи – „Единство – сила народа Израиля”. На встречу, проходившую в рамках проекта „Открытый телеканал Израиля”, собрались члены городской еврейской общины, подопечные и сотрудники благотворительного фонда – все те, кому не безразлична судьба еврейского государства.

(Окончание на стр.4)

2

В м е с т е � И н э й н е м

‹5 (173)

„Повсякчас молюся за наших солдатів” Для Царика Гройсмана травень – місяць особливий. Першого травня рідні та друзі-ветерани віншували його з поважною да-тою – 93-м днем народження. У Корсуні-Шевченківському Царик Гройс-ман один з небагатьох живих фронтовиків. Мало того, учасників Сталінградської битви. Дев’ятого травня для нього також день, сповнений особливим змістом, адже Пере-мога принесла кінець стражданням і тим жахіттям, які у 20 років зробили Царика ін-валідом. І, врешті, 26 травня – той день, коли вони у 1945-му побралися з Дорою Іллівною, щоб разом прожити довге і щас-ливе життя. За 93 роки Царик Наумович пережив не-мало. Проте найважчі спомини – про жорс-токість війни. Він міг забути, що було вчора чи двадцять літ тому, але до дрібниць пам’ятає кожен день Сталінградської битви і навіть у слухача морозом проймає спину його відверта розповідь. Щира, оголена правда про війну. Родом Царик Гройсман з містечка Тара-ща, що на Київщині. Повістку з військкомату хлопцю, народженому у 1923 році, принес-ли на початку війни. Потрапив у 26-й мото-циклетний полк, а після невеликого, як він оцінює, поранення і лікування в госпіталі послали в Житомирське піхотне училище, де його командиром був майбутній генерал-полковник, а тоді лейтенант Чебриков. – Вчились недовго – відправили на фронт, – розповідає ветеран. – Спочатку на Доне-цький, а у травні 1942-го – на Сталінградсь-кий. Ми розуміли, що йдемо у пекло: або ми, або фашисти. Спека у Сальських степах сто-яла нестерпна, а окопи рили у твердій, мов

камінь, землі. Мучила спрага – не було води. Мій останній бій був сьомого серпня. На 74-му роз’їзді ворог сконцентрував багато танків, намагаючись прорватися на лівий берег Волги. А дорога туди була відкрита, вільна. Ми готувалися до атаки, аж тут на нас обрушився шквал фашистської арти-лерії – голови не могли підняти. Коли тро-хи стихли вибухи снарядів, по всій лінії фронту пролунало: „В атаку!” Ми рушили вперед. Кілометрів через п’ять перед на-шою піхотою з’явилась стіна з танків. Реа-льно оцінивши ситуацію, хтось із офіцерів вигукнув: „Рятуйся, хто як може!” Бігли хто куди, намагалися сховатися в окопах. По-ряд зі мною поранило офіцера, він попро-сив перев’язати, а потім послав мене пе-рев’язувати інших поранених чим було: одному рвав сорочку, іншому – обмоткою кров спиняв. І собі про всяк випадок зали-шив смужку онучі. А танки йшли хвилями, кожні 15-20 хви-лин, безперервно стріляючи. В проміжку тиші біля 74-го роз’їзду я помітив кілька людських постатей і сприйняв їх за фаши-стів. Навкруги кружляв такий смерч, що надії на порятунок не залишалося. „В по-лон не здамся, застрелюсь”, – вирішив для себе. Та в цю мить почув неподалік кволий голос: „Дружок!”, підповз до молодого сол-дата з обома перебитими ногами. Він про-стягав гвинтівку і просив: „Добий мене!” Я відкинув гвинтівку вбік, зробив перев’язку, щось говорив йому, заспокоював… Тим часом знову з’явились танки, кілька прямувало просто на нас. Я зрозумів: не можна боятися, правило війни просте – або-

або. Кинувся тікати старою дорогою, а танк гнався за мною. Ліг на землю, ніби вбитий. З танка вистрелив кулемет, і я відчув, як щось гаряче пронизало ногу знизу догори і зупи-нилося. Притиснувся, зрісся із землею, по-мітив, як з наступного танка вийшов фа-шист і тричі вистрелив у пораненого вірме-нина. Поряд лежало багато розчавлених танками наших солдатів. Поранених дост-рілювали, а мене, мабуть, не помітили. Ко-ли вороги віддалились, хотів встати і піти, але знепритомнів. Отямившись, зрозумів, що нога поранена, йти не можна. У мене з собою був годинник кіровський і фотокартка Дори, яку вона подарувала мені перед від-правленням на війну – вони відкотилися на кілька метрів. Почав повзти на спині. Натк-нувся на вбитого, забрав у нього наган і листівку, щоб написати його рідним. У ці хвилини я вже хотів жити! Ніч минула у важкій тривозі, а вранці я почув російську мову і покликав на допо-могу. Дівчина взяла мене на плечі і понес-ла в медсанбат. Нам зі спасителькою до-велося потрапити під ворожі бомби, а далі мене поклали на носилки й відправили у госпіталь у Камишин. Поранення вияви-лось важким і серйозним: куля застрягла в кістці таза, її так і не витягли. Прожив з нею все життя... Царик Наумович після тривалого лікуван-ня у госпіталі зміг ходити з палицею. Пове-рнувся додому і показав нареченій Дорі її фотокартку зі слідами крові, що побувала у самому пеклі під Сталінградом. Одружив-шись, переїхали до Корсуня-Шевченківсько-го. Тут колишній солдат працював усе жит-тя скромним годинниковим майстром. Ви-

ростили сина, мають онучку, двох правнуків та праправнучку. У скромну оселю на вулиці Шевченка перед кожним Днем Перемоги приходять діти з гімназії, що навпроти, вітають вете-рана, роздивляються численні ордени та медалі і просять розповісти про Другу сві-тову. У нього про неї ще міцна пам’ять, а тому з глибоким болем сприймає російську агресію на сході України і не може зрозумі-ти її причин, бо на полі бою під Сталінгра-дом разом поклали голови і росіяни, і укра-їнці, і євреї, і вірмени, і грузини. Як скроп-лене кров’ю воєнне побратимство можна забути? Забути, зрадити і підняти зброю на брата?! Старий фронтовик розмірковує про це повсякчас і благає Бога допомогти українським солдатам, які воюють із воро-гом за свою рідну землю, за Батьківщину.

Людмила ЯРОВА, Ліна ЛЕБЕДЕНКО.

Фото Людмили ЯРОВОЇ. http://www.golos.com.ua/article/268558

Аристид Мендес

Спасая еврейских беженцев, возможно, он не рисковал жизнью. Но определённо, рисковал благополучием, карь-ерой, уверенным будущим не только своим, но и своих детей.

Почему он занимался этим, когда мог жить спокойно, занимать почётный пост и за бедой чужих людей наблю-дать издалека. Не мог… Совесть и дружба. Когда его спросили о мотивах поведения, Мендес сказал: „Если тысячи евреев страдают из-за одного христианина (Гит-лера), один христианин, безусловно, может пострадать за всех евреев”.

щета. От дипломатической работы его отстранили навсегда, Мендес также обнаружил, что не может вернуться к заня-тию юриспруденцией, поскольку он лишён лицензии, и у него отняли международные юридические права. Незадолго до окончания войны в 1945 году он перенёс инсульт, частично парализовавший его, и в последние го-

Его имя не столь известно, как имена Оскара Шиндле-ра или Рауля Валленберга, но, будучи генеральным кон-сулом Португалии в Бордо (Франция), с 16 по 23 июня 1940 года выписал 30 тысяч виз беженцам от нацистов, около 12 000 из которых были евреями. Лично сопровож-дал сотни еврейских беженцев к пограничным пунктам на франко-испанской границе. Аристид де Соуза Мендес до Амараль-и-Абранчес – представитель аристократического португальского рода, юрист по образованию – родился 19 июля 1885 года. По матери Аристид восходил к древнему королевскому ро-ду. Его отец был судьёй Верховного суда, а брат-близ-нец Сесар в 30-х годах стал министром иностранных дел. И сам Соуза вместе с братом изучал право в Уни-верситете Коимбры, и в 1908 году получил диплом юри-ста. В том же году он женился на любимой девушке Ма-рии Анжелине Рибейру ди Абраншеш. У них было че-тырнадцать детей, родившихся в разных странах, в ко-торых служил Аристид. Вскоре после женитьбы Аристид Мендес начал дипло-матическую карьеру, разъезжая с семьёй по всему миру. Он работал в Занзибаре, Кении, Бразилии и США, затем в Бельгии и во Франции. В 1940 году он занимал должность генерального консула Португалии во французском городе Бордо. Удивительно, как судьбами людей распоряжается случай. И как повезло тем гонимым из отчего дома несчастным беглецам встре-тить на пути этого человека. Человека с Большой Совестью. Сразу после начала войны, в ноябре 1939 года порту-гальское правительство издало приказ консулам не вы-давать португальские визы „иностранцам неопределённо-го или оспариваемого гражданства, без гражданства, или евреям, изгнанным из страны их происхождения”. Анало-гичная политика исходила и от руководства США. А через несколько дней после новых указаний Мендес выдал первую визу и спас человека. Это был беженец из Вены, профессор Арнольд Визрнцер. Аристид Мендес был призван к ответу за предоставление визы. В объяс-нительном письме написал: „Он сообщил мне, что, если он не будет в состоянии покинуть Францию в тот самый день, он будет интернирован в концентрационный лагерь. Я считал, что элементарная гуманность обязывает пре-дотвратить такую крайность”. А затем заработала машина спасения. Преднамеренно не подчинившись приказу, Аристид Мендес выдал при-мерно 30 тысяч виз евреям и другим преследуемым ли-цам. Иногда это были визы не на одного человека. Из-вестно, что Мендес спас семью из девяти человек. Понимая, что консул ходит по острию ножа, Мендес пы-тался защитить свою семью, отправив всех, кроме двух сыновей, домой в Португалию.

Мендес дружил с раввином Хаимом Крюгером, бежав-шим во Францию из Восточной Европы. Консул предло-жил ему визу, на что получил ответ: „Я не могу принять визы для нас и покинуть людей, стоящих за мной”. Этот ответ привел в смятение Мендеса, и он решил делать всё, что может для спасения людей, решив повиноваться тому, что он назвал „божественной силой” и выдать визы всем нуждающимся, взяв всю ответственность на себя. В течение короткого времени работая вместе с равви-ном Крюгером, двумя оставшимися сыновьями, женою и несколькими беженцами, консул сформировал „сбороч-ную линию”, производившую визы в течение всего дня до поздней ночи. Он сам подписывал документы только сво-ей фамилией, не регистрировал визы, не собирал визо-вые сборы, и штамповал визы на клочках бумаги. Срочность была усилена ещё больше в тот день, когда маршал Петен объявил, что Франция подпишет мирный договор с Германией. До 19 июня 1940 года с конвейера сходили многие па-кеты виз, даже когда город бомбили немецкие самолеты. Но не всем по душе была его деятельность, и в Португа-лии его подчинённый послал донос. Моментально была прислана телеграмма, требующая остановить действия по выдаче виз. Но Мендес словно не заметил её. Его сын Жуан Паулу вспоминал: «Когда его дипломатическая машина достигла французского погра-ничного города Андай, мой отец встретил большую группу застрявших беженцев, которым он ранее выдал визы. Этих людей вернули обратно, потому что португальское прави-тельство позвонило охранникам, дав команду: „Не засчи-тывать подпись Мендеса на визах”. Приказав водителю ехать медленно, отец дал сигнал группе следовать за ним на пограничный пункт, где не было телефонов. В офици-альном чёрном лимузине с дипломатическими номерами отец привёл беженцев через границу к свободе”. Аристид Мендес отправился к границе 23 июня, где лично поднял шлагбаум, чтобы дать людям пройти в Ис-панию. Именно в этот момент посол Португалии объявил Соуза Мендеса невменяемым и отменил все дальнейшие визы. „Асоошиэйтед Пресс” на следующий день сообщи-ло, что около 10 000 человек, пытавшихся перейти через границу в Испанию, были отправлены обратно, так как власти больше не признавали их визы. Так как Мендес продолжал не считаться с требования-ми португальского правительства, он получил приказ, отзывающий его в Португалию. Ослушаться было невоз-можно. Но по пути он ещё раздавал португальские пас-порта беженцам, застрявшим в оккупированной Франции, и предотвратил депортацию многих в концлагеря. Что же было дальше… Потеря карьеры, забвение, бедственное материальное положение, практически ни-

ды жизни был покинут коллегами и друзьями. Ему помогало местное агентство по делам еврейских беженцев, обеспечивало едой и арендной платой. Дети супругов Мендес переехали в другие страны в поисках возможностей лучшей жизни, в которой им в то время было отказано в Португалии. Они никогда не обвиняли своего отца и не жалели о его решении. Его жена Анже-лина умерла в 1948 году. Лишённый своей пенсии, он умер в нищете 3 апреля 1954 года, продолжая быть в опале у своего правительства. Реабили-тирован кон-сул Мендес в своей стране был только в 1995 году. Этого доби-вались его сыновья. По-смертно на-граждён ме-далью за спа-сение жиз-ней. Также восстановлен в звании ди-пломата и повышен до статуса по-сла. В 2007 году Аристид Мен-дес был на-зван в первой десятке при опросе о са- мых великих португальцах. Всё что делается посмертно, это, конечно, хорошо и справедливо. Но горько читать о конце его жизни… Горь-ко, когда Честность и Порядочность считают помеша-тельством… Гораздо ранее, в 1966 году, Аристид де Соуза Мендес был признан в музее Холокоста „Яд ва-Шем” Праведни-ком народов мира. Раввин Хаим Крюгер и сыновья консу-ла принимали участие в церемонии. Его уже не было… И некому было сказать: „Спасибо”, – за то, что он сохранил тысячи обречённых жизней. Оста-вил в мире Свет… В 2008 году французский режиссёр Жоэль Сантони снял фильм „Непокорённость” об Аристиде де Соуза Мендесе.

https://linagor.wordpress.com/2016/04/03/mendes/

‹5 (173)

В м е с т е � И н э й н е м 3

„Музыкант — не профессия, а национальность” 21 марта 1895 года на свет появился гениальный ар-тист Ледечка Вайсбейн. С ним дружил Исаак Дунаевский, Исаак Бабель советовался, Аркадий Райкин считал своим учителем, Фаина Раневская просто восхищалась, как, впрочем, и миллионы людей. Певец и дирижёр, артист и музыкант, а если кратко – король эстрады и кино. 121 год назад родился Леонид Утёсов. 22 марта (но энциклопедии говорят – 21-го) 1895 года семья Вайсбейн произвела на свет королевскую двойню – мальчика и девочку. Уже взрослый Король, взявший себе псевдоним Утёсов, очень гордился тем, что это зна-менательное событие произошло именно в Одессе. „Я родился в Одессе. Вы думаете, я хвастаюсь? Но это дей-ствительно так. Многие бы хотели родиться в Одессе, но не всем это удаётся”, – всё-таки хвастался Леонид Оси-пович. Мать маленького Леди (так его называли) обладала суровым и требовательным характером. Она была младшим, 22-м ребёнком в небогатой семье и сама роди-ла девять детей. Выжили, правда, только пятеро. „Когда я удостаивался быть поглаженным по голове, – вспоминал Утёсов, – то бежал к сёстрам и братьям, чтобы сообщить об этом потрясающем событии…” Но при всей своей внешней строгости Малка Моисеевна была натурой арти-стичной. „Когда она, бывало, изобразит кого-либо из на-ших соседей или знакомых, покажет, как они говорят или ходят – сходство получалось у неё поразительное, – при-знавался знаменитый сын и добавлял, – в другое время и при других обстоятельствах она могла бы стать актри-сой”. Отец Утёсова происходил из состоятельной семьи, на бесприданнице женился против воли родителей и был лишён наследства. Жену он очень любил и… всегда слушался. Желая подчеркнуть самобытность Утёсова, его совре-менники говорили, что музыкальной грамоты он не знал. При этом они совершенно не учитывали, что Ледечка родился в Одессе. А „одесситы воспитаны на итальян-ской опере, – напоминал Утёсов. – Они знают многие оперы наизусть. В театре люди сидят с клавирами и даже с партитурами. Они следят за всем – за оркестром и за певцами. Их не обманешь…” Отрывки из итальянских опер напевали в Одессе даже извозчики. Трёхлетний Ледя без музыки жить не мог. Ближайшим источником звуков стал сосед-скрипач. Малыш ложился на пол лестничной клетки, чтобы лучше слышать инстру-

И, в-третьих, руководство учебного заведения отлича-лось редкой широтой взглядов и принимало на учёбу со-стоятельных молодых людей, изгнанных из остальных учебных заведений всей Российской империи. Ледечка Вайсбейн учился прекрасно. Но запомнился он не академическими успехами, а тем, что стал единствен-ным студентом, отчисленным из гимназии Файга. Траге-дия произошла на уроке Закона Божьего. Наш герой по привычке веселил одноклассников, преподаватель боль-но надрал ему уши. Ледечка опустил шторы и в темноте разрисовал костюм учителя мелом и чернилами. Старший брат сокрушался, что из Леди ничего путного не выйдет, отец грозился отправить его в Херсон к дяде – работать в лавке. Но своим талантом Ледя покорил хо-зяина бродячего цирка и в 15 лет стал гимнастом. А в 18 лет Леонид Утёсов – уже довольно известный артист – выступал в нескольких театрах. Учился театральному искусству Утёсов у своих коллег буквально на лету. В поздние годы вспоминал: „...знаете ли вы, что такое работать почти целый год без единого выходного? Знаете ли вы, что такое ежедневные репетиции новых спектак-лей – ведь каждые два-три дня премьера! Правда, был суфлёр. Но… он подсказывал только актёрам первого положения. И всё-таки я читал! Запоем, со страстью. С той самозабвенностью, с какой брался за любое дело. Когда? Ночью. И откуда у меня сил хватало? Кабы сейчас мне эти возможности – чего бы я только не натворил!” Утёсов азартно брался за любую роль, но к своим та-лантам относился трезво: „Природа, наградив меня сме-лостью, снабдила и противоядием: когда я начинал осу-ществлять свои замыслы, то чаще всего оставался собой недоволен”. Пресса и публика были от Утёсова в востор-ге: „Опять много смешил публику талантливый Утёсов”, – писали газеты. В 18 лет невероятно влюбчивый Ледя женился. Медо-вый месяц практически совпал с началом первой миро-вой войны. И хотя ситуация была нелёгкая – торговля прекратилась, порт стоял, – в Одессе Утёсов был нарас-хват. Он работал сразу в двух театрах. „Кончив пьесу в одном театре, я на извозчике ехал в другой, потом воз-вращался обратно в первый, играл там второй сеанс и снова мчался во второй, потом опять в первый – одним словом, Фигаро здесь, Фигаро там. Но за всю эту суету семейный теперь уже Фигаро получал два рубля за ве-чер. Извозчик, перевозивший меня из театра в театр, за-

– Ледя, только вы можете сказать „да” или „нет”, – гово-рил он. В 1928 году Утёсов с женой и дочерью побывал в Па-риже. Там он услышал американский джаз-оркестр Теда Льюиса. Театрализация концерта поразила Утёсова, и по возвращении в Ленинград он создал собственный „Теа-джаз” (позднее Государственный джаз-оркестр РСФСР, Государственный эстрадный оркестр РСФСР). Владимир Старостин проработал дирижёром его оркестра почти 15 лет. „Он воистину был проповедником хорошего музы-кального вкуса и настоящим педагогом”, – говорил дири-жёр о своем шефе. И вспоминал своеобразный кодекс Утёсова: 1. Музыкант в оркестре должен в равной мере любить все произведения, которые исполняет оркестр. 2. Надо любить не только свою партию, но и партии других инструментов. Если не выполнять это правило, публика быстро заметит. 3. При исполнении любых мелодий не надо давать во-лю своему темпераменту и „прыгать галопом”. 4. Исполняя сольную партию, помни обо всех осталь-ных музыкантах и уважай их – они такие же участники концерта. 5. Каждый солист, трубач в особенности, должен за-помнить, что играть громко – не всегда хорошо. 6. Не пожелай ни инструмента партнёра, ни его партии, ни его оклада. 7. Если оркестр сопровождает солиста, прежде всего надо думать о нём. Ни труба, ни тромбон, ни саксофон не должны мешать ему. Аркадий Райкин писал об Утёсове: „Он был как бы гла-вой большой семьи. В ней далеко не всё было идиллич-но, но при всей своей колоссальной требовательности Утёсов относился к каждому из музыкантов с нежностью, поистине родственной. Если кто-нибудь уходил из орке-стра, то это было не иначе, как изгнание. А если кто-нибудь возвращался, то это было не иначе, как возвра-щение блудного сына. С меньшим пафосом Утесов жить не мог”. Юрий Саульский сказал об Утёсове просто: „Он дири-жировал душой”. Работал с Утёсовым и Геннадий Хазанов: «Леонид Осипович обладал бешеным дарованием. Человек не-обыкновенно открытый, безусловно, мудрый, он нередко общался со мной. Его голос с характерной хрипотцой и не-

мент. Отец, мечтавший о карьере адвоката или врача для сына, втайне от жены всё же отвел его к Петру Соломо-новичу Столярскому. Все одесские родители вели своих чад к этому гениальному педагогу, а он делал из них вир-туозов. Но денег на занятия с мэтром, видимо, не хвата-ло, и уроки скрипки малышу стал давать сосед – тот са-мый, чью игру он слушал на полу в коридоре. Будучи по-жилым человеком, Утёсов сокрушался: „Если бы я про-шёл школу у такого гениального педагога, как Столяр-ский, я мог бы в жизни сделать гораздо больше…” Утёсов обожал скрипку, и об этом знали все. Однажды он получил этот музыкальный инструмент в подарок от самого маршала Тухачевского, который в знак уважения к таланту Утёсова сам смастерил скрипку специально для него. Юный Ледечка Вайсбейн разрывался между любовью к музыке и спорту. Скрипка и пение, футбол и борьба. И там, и там успех. В школе учитель французского давал три рубля тому, кто положит Ледю на лопатки. Ледечке же в случае победы полагался только рубль, который он и зарабатывал с завидной регулярностью. Пел этот одес-ский мальчик тоже хорошо – громко и с чувством. Его сценой становились городские улицы и перекрёстки. Од-на из „эстрадных площадок” была на Молдаванке, на углу улиц Дегтярной и Спиридоновской. Утёсов вспоминал, что как-то во время выступления к нему подошёл убелён-ный сединами старец. Это был дедушка еврейской лите-ратуры, знаменитый писатель Менделе Мойхер-Сфорим. Нет, он талантливого юношу не благословил, а с иронич-ной улыбкой прямо во время выступления спросил: „Мо-лодой человек, не могли бы вы для себя и своей компа-нии найти другой зал для своих концертов?” Кстати, другие слушатели ценили талант мальчика и в качестве платы кормили его сладостями в одной из кон-дитерских. В начале 30-х годов Леонид Утёсов повёл своего друга Соломона Михоэлса на любимый перекрёсток и расска-зал эту историю. Михоэлс площадку одобрил и продек-ламировал монологи из спектакля ГОСЕТа „Путешествие Вениамина Третьего”. Утёсов тут же подыграл, изобразив Сендерла. В восемь лет наш герой поступил в гимназию Файга. Учебное заведение было замечательное. Во-первых, в нём не соблюдалась трёхпроцентная норма для евреев. Просто каждый еврейский ребенок должен был привести православного однокашника. Папа Вайсбейн изо всех сил уговаривал мясника, жившего по соседству, отдать сына в гимназию. Обещал не только учёбу и питание оплатить, но и гимназическую форму сделать. Во-вторых, в гимназии был очень сильный педагогиче-ский состав. Кстати, там работал и Петр Васильевич Ка-таев, отец будущего писателя Валентина Катаева.

рабатывал больше”, – вспоминал артист. Олег Лундстрем уверял, что песню „Сердце” Утёсов сочинил не сам – но подсказал её слова автору. По сло-вам музыканта, Утёсов любил вспоминать медовые дни своей жизни с Еленой Осиповной. «В Феодосии я был так счастлив, как никогда до этого. Гуляя в обнимку с Еленой Осиповной по дивным улочкам Феодосии, я твердил про себя: „Боже, как хорошо на свете жить!”» – вспоминал вновь и вновь Леонид Осипович. Олег Лундстрем уверял, что без своей Леночки „Утёсов бы Утёсовым не стал”. На свадьбе Утёсова тоже не обошлось без приключе-ний. Одесса. 1914 год. В наличии пять рублей и сильно беременная невеста. Родные о том, что молодые так и не поженились, не знали, так что надо было срочно заклю-чить брак, иначе ужас и кошмар – незаконнорожденный. Утёсов уговорил городского раввина поставить хупу. Но нужны 10 свидетелей. Выручил синагогальный служка. Утесов писал: «… выскочил на улицу, где обычно кучками стояли биндюжники – это была их синагога, – крикнул: „Евреи, нужен миньян! По 20 копеек на брата”. Они вошли в синагогу, огромные, бородатые, широкоплечие гиганты. Они были серьезны и величественны. От них пахло дег-тем и водкой. Раввин был импозантен не меньше любого биндюжника – с длинной седой бородой, в бобровой шап-ке и шубе с бобровым воротником (была зима, но синаго-гу по случаю войны не топили). А невеста была маленькая, да и жених небольшой – мы стояли в их окружении, как Мальчик-с-пальчик и Дюй-мовочка. Над нашими головами развернули шатёр, и раввин глубоким, торжественным басом спросил: „Где кольцо?”. Я подал ему моё поверхностно золотое кольцо, он подозрительно взглянул на него: „Золотое?” „Конечно!” – нагловато ответил я. „А где же проба?”. „Оно заказное”, – соврал я, не моргнув глазом. Он иронически улыбнулся, сделал вид, что поверил». Этот брак продлился 40 лет. „Жена-друг, жена-советчик, жена-критик, – говорил о Елене Леонид Утёсов. – К её критике я прислушивался больше, чем ко всем рецензентам”. В 1924 году в Москве встретились два великих одесси-та. Леонид Осипович выступал с бабелевскими рассказа-ми „Соль” и „Как это делалось в Одессе”, когда ему ска-зали, что в зале автор. „Я шёл на сцену на мягких, ватных ногах. Волнение моё было безмерно. Я глядел в зритель-ный зал и искал Бабеля-Балмашева, Бабеля-Крика. В зале не было ни того, ни другого”, – писал Утёсов. В ан-тракте Бабель заглянул к Утесову в гримёрку. Он одобрил выступление земляка и спросил: «„Зачем вы стараетесь меня приукрасить?” Потом он улыбнулся: „Не надо захва-тывать монополию на торговлю Одессой!”» Впоследствии Бабель стал проверять на Утёсове свои „Одесские рассказы”.

истребимой одесской интонацией слышится мне до сих пор. „Сынок, – говорил он мне, – запомни: музыкант – не профессия, а национальность”». В 1934 году вышел на экраны кинофильм „Весёлые ребята” с Утёсовым и Орловой в главных ролях. Попу-лярность Утесова стала невероятной, его знала вся ог-ромная страна. В газетных же рецензиях исполнитель главной мужской роли даже не был упомянут. Утёсов пи-сал: „Когда отмечалось пятнадцатилетие советского кино, Г. Александров получил орден Красной Звезды, Любовь Орлова – звание заслуженной артистки, а я – фотоаппа-рат”. Поговаривали, что Сталин лично вычеркнул одессита из списка награждённых. А режиссёр картины Александ-ров нанёс следующий удар – он решил переозвучить роль Утёсова. Так и сделал, но взбунтовались зрители, и голос артиста пришлось вернуть. В годы войны Леонид Утёсов с оркестром постоянно выступал на фронте. Моряки 3-й отдельной морской стрелковой краснознаменной бригады настолько любили и уважали Утёсова, что даже назвали отвоёванный у вра-га небольшой остров в его честь. Самым счастливым днём в жизни Утёсов называл 9 мая, и потом добавлял: „И 10 апреля — день освобождения Одессы”. Леонид Осипович ценил награды. Он был удостоен званий заслуженного артиста РСФСР, заслуженного дея-теля искусств, получил орден Трудового Красного Знаме-ни и надеялся получить звание Героя Социалистического Труда. Даже шутил: „У Сахарова отобрали три звезды. Не будут же их выбрасывать, может быть, одну дадут мне”. Есть традиционное еврейское пожелание на день рож-дения: жить до 120 лет. Что ж, в наших сердцах Леонид Утёсов дожил до 120-ти. Проживёт и дольше.

Светлана ЛЕХТМАН.

4

В м е с т е � И н э й н е м

‹5 (173)

Почему бедные евреи выкупали бедных евреев у бедных румын

Торговля людьми – это позорная страница, как челове-ческой истории, так и современности. Но это когда ты продаёшь, а что если ты выкупаешь? В мае 1958 года на специальном заседании политбюро компартии Румынии рассматривался вопрос о еврейской эмиграции. К этому времени в соответствующих органах имелось 37 тысяч заявлений с просьбой румынских евре-ев разрешить им эмигрировать в Израиль, США, Канаду и т.д. Румынские власти были опечалены. Причина не-обычна – 37 тыс. евреев-эмигрантов – это же очень мало. Вот что тревожило румынскую компартию. Дело в том, что с мая 1948 года, с момента образова-ния независимого Израиля, румыны наладили выгодные экспорт-поставки евреев на Ближний Восток. За каждого эмигранта Бухарест получал с еврейского государства приличное денежное вознаграждение. Поначалу это бы-ло около 1,5-2 тыс. долларов США. Отличный бизнес. В первые четыре года из Румынии в Израиль было продано 125 тыс. евреев на общую сумму 2 млн. долларов. (Для сравнения, в 1950-м экспорт Румынии в США составлял примерно 150 тыс. долларов, а импорт оттуда же – 1,5 млн. долларов). Так что торговля Рабиновичами, Кацманами и Мильне-рами становилась важной составляющей внешней тор-говли Бухареста. В этих операциях в Лондоне на румын и израильтян работал посредник – бизнесмен Генри Якобер. Через него румынские коммунисты вот уже несколько лет полу-чали за каждого выпущенного из страны еврея круглые суммы, порой до 6 тыс. долларов за одну голову. Ясно, что эта торговля людьми была строго засекречена. Рабо-тала схема так: Якобер сообщал в Бухарест имя эмигран-та (-ов), там определяли сумму выкупа. На счёт в швей-царском банке Якоберу из Израиля присылали нужную сумму. Когда эмигрант добирался до Земли Обетованной, Якобер переводил деньги правительству Румынии. Но вот 37 тысяч заявок, из которых только 26 тысяч на эмиграцию в Израиль, это уже тогдашнему президенту Румынии, Георгиу-Деж показалось слишком мало, чтобы наполнить быстро худеющую казну и удержать равнове-сие в стремительно разваливающейся экономике. В октябре 1958 в Румынию приехал первый секретарь ЦК КПСС Никита Хрущёв. Он посоветовал коллеге вме-сто денег брать с Израиля и его западных союзников то-вары и услуги. Лондонский бизнесмен Якобер быстро пе-

рестроился. В обмен на разрешение эмиграции 500 евре-ев он пообещал построить в Румынии автоматизирован-ную куриную ферму, ориентированную на экспорт. Эксперимент дал отличный результат, и вскоре в об-мен на следующую волну эмиграции было построено пять подобных фабрик. В последующие годы в обмен на 100 тыс. выездных виз Израиль поставлял буры и трубы для румынской нефтянки. Румынам преподносили успехи как победу коммунизма, во всем соцлагере – как афишу социалистического строительства. В 1965 году к власти в Румынии пришёл Николае Чау-шеску. Ему показалось, что идея бартера в операциях с продажей евреев в Израиль себя изжила. Он предложил вернуться к кэшу. Кроме того, Чаушеску отказался от по-средничества Якобера и принял все дела на себя. Он передал израильскому правительству, что товары и услу-ги его не интересуют, только доллары. „Бухарест желает получать наличными определённую сумму за голову, – сказал коммунист Чаушеску своим подчинённым. – Вели-чина этой суммы зависит от возраста, образования, про-фессии и семейного положения каждого еврея, который желает эмигрировать”. В это время сам Израиль переживал экономический спад, и, главное, отражал атаки враждебно настроенных соседей, не имея вокруг себя ни одной мирной границы. Самая быстрая война – так называемая Шестидневная война с Сирией, Иорданией, Египтом – 1967 год. Самая страшная война – с Сирией и Египтом в 1973 году – война Судного дня. Потом 1982 год, война с Ливаном и т.д. Тем не менее, между 1968 и 1989 годами израильское правительство выплатило Чаушеску 112 498 800 долларов за разрешение на выезд 40 577 евреев. В среднем 2,8 тыс. долларов за каждого. Кроме того, румынское руководство запросило дополнительно 250 тыс. долларов на так назы-ваемые „специальные дела”. Деньги текли рекой – и не только в казну, но и партийному руководству. Чаушеску был в восторге от результатов торговли людьми. И тогда он решил продавать не только евреев, но и этнических немцев. За их свободный выезд платил западный мир. В середине 1970-х генеральный секретарь РКП Чаушеску заявил: „Евреи, немцы и нефть являются нашими лучшими экспортными товарами”. Речь шла уже не только о прямой купле-продаже, но и о внешних займах. С 1975 по 1987 годы Запад выдал Румынии 22 млрд. долларов – огромная сумма, как по тем временам. Однако

эти деньги не спасли отца „румынской демократии”. Уровень жизни населения падал. С полок магазинов исчезло молоко, хлеб, мясо. Веерное отключение све-та в городах и сёлах стало привычным делом. Были введены продовольственные карточки и т.д. В декабре 1989 года в Румынии произошёл переворот, в резуль-тате которого диктатора Николае Чаушеску и его суп-ругу расстреляли. Румыния была не единственной страной, торговав-шей евреями. В начале 1950-х Израиль платил Венгрии 1 тыс. долларов за каждого эмигранта, Болгарии – „все-го” от 50 до 350 долларов. Израильтяне также подкупа-ли чиновников Марокко, чтобы те позволили евреям эмигрировать по фальшивым паспортам через Испа-нию. В 1971 году Израиль заплатил 1 млн. долларов Саддаму Хуссейну за выезд 1 246 иракских евреев. Ра-зово платили и за право эмиграции властям Судана. В 1984 году израильское правительство провело секрет-ную операцию под кодовым названием „Моисей”, в ре-зультате которой около 8 тыс. евреев были вывезены самолётами из Эфиопии. Почти все они никогда не видели белых людей и практически никто не умел читать даже на родном ам-харском. Через семь лет в 1991 году последовала сек-ретная операция под кодовым названием „Соломон”. В результате ещё 14,5 тысяч эфиопских евреев 34 рейса-ми израильским ВВС и гражданской авиации перебра-лись в Израиль. Вся операция длилась 36 часов. Здесь же был установлен своеобразный рекорд. „Боинг 747” с максимальной вместимостью 580 пассажиров принял на борт 1 122 человека. Эфиопы были настолько худы, что по двое вмещались в одно кресло. В общем, эта африканская история тоже шикарна. Но этот оплаченный казной Израиля Великий африканский Исход – разовая акция. И только румынские коммунисты догадались поставить торговлю евреями на поток. Они получали свою плату наличкой и бартером на протяже-нии 40 с лишним лет. Сегодня ВВП в пересчёте на душу населения в Ру-мынии – 19,7 тыс. долларов, Израиля – 33,1 тыс. дол-ларов. В начале 1990-х, как только это стало возможным, уже совершенно бесплатно около 1 млн. евреев покинули и СССР.

Александр ПАСХОВЕР.

Национальный алефбет Синагогальный словарь Синагога недаром называется домом собрания. В ней евреи собираются для совместной молитвы, изучения Торы и общения. Она принадлежит всем, но есть у неё и хозяева. Это, прежде всего, раввин и совет общины, но хозяевами могут стать каждый еврей или еврейка, кото-рые сюда приходят. Нужно всего лишь отнестись к ней как к собственному дому, то есть заботиться о ней, ува-жать её, стараться украсить и создать в её стенах добро-желательную атмосферу. Еврейская культура тысячелетиями концентрирова-лась вокруг синагог, сохранивших наш народ в рассея-нии и гонениях, давших нам силы выстоять в испытани-ях. Именно в синагогах по монетке собирались деньги для помощи бедным вдовам и сиротам, в синагогах бы-ли книги, зимой топилась печка и горела свеча, и евреи находили утешение от жизненных невзгод в проповеди раввина, словах молитв и псалмов, юридических тонко-стях Талмуда. Предлагаем вашему вниманию краткий словарик, кото-

рый, надеемся, поможет вам найти с нею общий язык. Алия, Алия ле-Тора – (ивр., поднятие к Торе) публич-ное чтение свитка Торы делится на несколько частей, к прочтению каждой из которых вызывают одного из моля-щихся. Считается большой честью. Вызванный к Торе должен самостоятельно произнести благословения до и после чтения. Сам отрывок обычно читает баал корэ. Амида – центральная часть молитвы, которую принято произносить стоя. В будни состоит из 19-ти благослове-ний. Была сформулирована почти 2 500 лет назад мужа-ми Великого Собрания и включает просьбы о всех основ-ных потребностях человека и еврейского народа. Назва-ние „Амиды” в будни – „Шмонэ-эсрэ”. Амуд – пюпитр, перед которым стоит хазан, ведущий общественную молитву. Обычно располагается возле арон кодэш, у стены синагоги, направленной в сторону Израиля. Арвит – ночная молитва. Арон кодэш – (ивр., священный ковчег) вместилище для

свитков Торы, символизирующее Ковчег Завета в Хра-ме. В современных синагогах обычно имеет форму шкафа, расположенного на возвышении у стены, кото-рая направлена в сторону Израиля. Во время некоторых молитв дверцы его принято держать открытыми: при этом молящиеся должны стоять. По праздникам на пло-щадке перед арон кодэш стоят потомки священников Иерусалимского храма – коэны, благословляющие мо-лящихся. Афтара – отрывок из книг Пророков, соответствую-щий по содержанию недельной главе Торы или кален-дарному событию. Чтением афтары принято завершать прочтение данной недельной главы. Обычай, сохра-нившийся со времен, когда публичное чтение Торы бы-ло запрещено, и его заменяли публичным прочтением такого отрывка из Пророков. В наше время человека, читающего афтару, вызывают к повторному прочтению последних фраз недельной главы (см. мафтир).

р-н Йосеф ХЕРСОНСКИЙ. (Начало. Продолжение следует)

(Окончание. Начало на стр.1)

Присутствующим был пока-зан фильм известного из-раильского режиссёра Се-мёна Винокура „Йони”. Кар-тина рассказывает о брате премьер-министра Израиля Беньямина Нетаньяху, ко-торый погиб 40 лет назад в Уганде, спасая заложников из угнанного террористами самолёта. После демонстрации фильма в формате кругло-го стола состоялось его обсуждение и обсуждение вопросов еврейской жизни, заинтересовавшее всех участников.

Дорогие друзья!

В этом году, как и много лет подряд, для участников детских и общинных программ Хэсэда и учеников воскресной школы про-водится летний семейно-образовательный лагерь. Лагерь пройдёт с 28 июля по 7 августа 2016 года в санато-рии „Свитанок” под Черкассами. Желающие поехать в лагерь сдают секретарю Хэсэда: • заявление; • копии идентификационных кодов всех тех, кто желает поехать в лагерь; • справку о составе семьи; • данные о доходах всех членов семьи (указанных в справке) по состоянию на май 2016 года.

Срок подачи заявлений – до 1 июля 2016 года. Социальные услуги для подопечных (жертв нацизма) Хэсэда предостав-ляются при поддержке гранта от „Конференции по материальным претензиям еврейского населения к правительству Германии”.

Газета „Вместе”. Учредитель – Черкасский областной благотворительный еврейский фонд „Турбота поколінь – Хэсэд Дорот”.

Редактор М. Тайбишлак. Компьютерная верстка – М. Тайбишлак, П. Тайбишлак. Свидетельство о регистрации ЧС №294 от 24 ноября 2000 г.

Адрес редакции: 18015, Черкассы, ул. Б.Хмельницкого, 66. ℡ (0472) 37-70-79, 54-41-48; 54-43-11. e-mail: inejnem@mail.ru http://hesed-dorot.ck.ua

Отпечатано в типографии г. Чернобай. Тираж 800 экз. Подписной индекс 90781.

При перепечатке материалов ссылка на газету обязательна. Распространяется бесплатно.

Наши спонсоры: Еврейская Федерация большого МетроВеста, Нью-Джерси и Международная общественная организация Центр „ Джойнт”.

Просьба обращаться с этим изданием аккуратно – в нем приведены слова Торы.